Вчера, во время игры с Васиком на полу в «матрешки», меня посетила мимолетная мысль надеть крышечку от швепса (хорошо знакомую игрушку) на маленькую пластиковую баночку из-под лекарств (другую игрушку, тоже хорошо знакомую), поскольку их диаметры почти совпадали. Крышечка налезла туго.

До сих пор я создавал «матрешки» из элементов, сильно отличающихся друг от друга по диаметру, свободно болтающихся друг в друге. Васик поступил с ней так, как всегда поступал с подобными сборными конструкциями. Он попытался разъединить их, вытащить одну игрушку из другой, но безуспешно.

Предприняв несколько попыток и убедившись, что крышечка даже не сдвигается, Васик рассердился - в точности как человеческий ребенок, который уже привык и к определенному классу задач, и к их успешному разрешению. И эмоция, и связанные с ней порывистые действия Васика были узнаваемы настолько, что ошибиться было невозможно. Он сделал попытку напасть на мои пальцы (впервые с тех пор, как стал членом семьи), которыми я в это время держал колокольчик. А потом, действуя клювом, разбросал остальные игрушки совершенно такими же движениями, какими разбрасывает свои игрушки ребенок, пиная их носком ботинка. Я поспешил разъединить конструкцию. Васик набросился на крышечку из-под швепса и несколько раз, изо всех сил, швырнул ее на ковер перед собой.

Крышечка укатилась под диван, и Васик быстро, тоже совсем по-детски, успокоился.